У каждого человека есть счастливый период жизни, который никогда не будет забыт. И воспоминание об этом прекрасном времени приносят особое чувства радости и хорошее настроение. Приятные воспоминания – одним словом. Для нашей героини, человеке общественно известном, уважаемым и почитаемом – Альбине Павловне Гавриковой – это, так называемый, «одиннадцатый трудовой семестр». Впрочем, все по порядку.
Десять девчонок и десять ребят
Это был особый класс в Кузьмичской средней школе. Десять мальчишек и десять девчонок, а не как в той известной песне: «потому что на 10 девчонок по статистике 9 ребят». Но даже не это главное определяющее его особенность, а то, что именно этот класс по традиции оставался в родном совхозе «Кузьмичский» на одиннадцатый трудовой семестр. А это значит – после десяти лет учебы в школе – одиннадцатый – работа на ферме.
Всем классом
Дело в том, что в то время Кузьмичи настолько быстро развивались, превращаясь в городское поселении, что все остальное отставало от этого стремительного движения. Новые предприятия, организации и учреждения, как – то: детский сад, ясли, пекарня, столовая, общежитие, музей, больница, ФАП и другие прочие требовали рабочих и служащих, которыми становились бывшие доярки, телятницы, полеводы. В свою очередь их тоже кто – то должен был заменить. Так зародилось на ершичской земле движение – всем классом не ферму.
Мы были вторыми
Первым был выпуск 1982 года. Вторым – класс Альбины Гавриковой (Тимошенковой) – десять на десять. Это даже никак не обговаривалось, все, как мальчишки, так и девчонки знали, что после выпускного вечера следующий день для каждого из выпускников будет трудовым на ферме и тракторном стане. Шестеро девушек были из Кузьмичей, две – из Лужной, а еще из Бобрывца и Сенной. Была такая деревня. Ребята и девчонки шли уже как бы по проторенной дорожке в самостоятельную взрослую жизнь и это, каким – то особым важным чувством отзывалось в каждом из них. И это было здорово, это было прекрасно – они сами вольны вершить свою жизнь.
Девчонкам предоставили общежитие, со всем необходимым для проживания. Большие просторные спальные комнаты, зал, кухня, оборудованная газовыми плитами, холодильниками, мойками, столами и посудой и всем прочим, что нужно для домашнего обихода.
Совсем не новички
В наследство также достался новенький коровник Кружиловской фермы, с двумястами рогатыми головами. Ровно по 25 буренок на одну доярку. И две девочки – подменные, чтобы, как и положено, у молодых доярок были, согласно трудовому законодательству, выходные и отпуска. Скорее всего, коровы даже внимания не обратили, что однажды к ним пришли совсем другие девчонки, потому что они также умело принялись за дело, как и их предшественницы.
– Для каждой из нас, – рассказывает сейчас, по прошествии 40 лет, участниц того трудового семестра – Альбина Гаврикова, – дело это было знакомым. Мы доили коров дома, мы изучали на уроках труда доильную аппаратуру, практиковали ее применение на ферме, готовили животных к доению, чтобы молоко было качественным. Короче, были совсем не новичками на ферме и с первого дня без раскачки и проволочки приступили к работе.
Наставники
Поначалу, правда, под очень тщательным контролем главного зоотехника Валентины Ивановны Зайцевой. А те, кто знал ее не дадут соврать, что специалистом она была строжайшим, и сам директор Николай Степанович Шарпов уважал Валентину Ивановну и прислушивался к ее авторитетному профессиональному мнению. Так, что любая оплошность, допущенная по нерадивости девочек, замечалась и поправлялась.
– Трудно было? – спрашиваю Альбину Павловну.
– Работа была знакомой: подоить, почистить, помыть, отнести и т. д. для нас большого труда не составляло, потому, что все мы были деревенскими и к труду нелегкому домашнему крестьянскому приучались с детства. Но были и другие моменты, которые приходилось преодолевать с некоторым напряжением. Для меня, например, самым трудным было вставать в 4 часа утра и полусонной идти на ферму. Распорядок работы животноводческой отрасли никто не собирался менять или подстраивать под нас.
А еще я сама себя утешала тем, что сразу после дойки, приходя в общежитие, мы могли лечь спать, в отличие от доярок взрослых, которым отдыхать было некогда. Домашние дела не давали им времени на отдых днем.
– В ваши обязанности входило только подоить коров?
– Нет, все то же, что делали доярки. Почистить стойла от навоза, подмыть корову перед дойкой, сдать молоко, записать показатели по группе в специальную тетрадь в Красном уголке, раздать корма, помогать ветеринарным работникам, если была необходимость оказания помощи животным из их группы. Короче, снисхождения нам как молодым неопытным – никакого. Взялся за гуж – не говори, что не дюж, как гласит народная мудрость.
– Вам, кузьмичанкам, наверное, было немного полегче, чем девчонкам из других деревень?
– Это почему ж?
– Можно было сходить домой, расслабиться…
– Кузьмичи – очень большое село, в том числе и по протяженности его. Пока идешь из одного конца в другой, пол – дня пройдет. Да и зачем. Мы наслаждались самостоятельностью, сами с удовольствием поочередно готовили себе пищу из свежих продуктов, которыми обеспечивал совхоз. Сами убирали свое жилище, сами стирали. Короче нас все очень хорошо устраивало.
– А как же молодость, встречи под трель соловья?
– И это было. Мы ходили в клуб на танцевальные вечера, принимали участие в художественной самодеятельности, провожались, бывало даже до такой степени, что со свидания – прямо на ферму, где переодевались и сразу за работу. Это было, действительно, здорово еще и потому, что мы сами решали что сделать, как поступить, и какое решение принять в то или иное мгновение, без оглядки на маму и папу. И я до сих пор считаю, что тот год одиннадцатого трудового был одним из лучших в моей жизни.
– Я слышал и другое мнение на этот счет, мол, год потерян и его можно выкинуть из жизни как бессмысленный и никому не принесший пользы.
– Да, есть такие мнения, но давайте разберемся. И начнем с пользы для каждой из нас. Это было своеобразная практика, когда мы предоставленные самим себе, познавали азы жизни без родителей, привыкая решать все самостоятельно. Мы учились жизни в общежитии в широком понятии этого слова, когда нужно было устраиваться с учетом интересов, привычек, и менталитета других девчонок. Мы учились общению в коллективе.
Потом мы получили практически полную финансовую самостоятельность, ведь нам платили зарплату, которая по тем временам была весьма неплохой, и могли покупать себе вещи по своему усмотрению.
– Хочу уточнить сразу по поводу неплохой зарплаты?
– Нам платили, согласно договора, 150 рублей в месяц. Для нынешнего молодого поколения эта цифра не дает представления о ценности тех денег. Так вот, для сравнения, буханка хлеба черного стоила 14 копеек, баллон газа – 2 рубля 10 копеек, а литр бензина 7 копеек. Пальто с песцовым воротником я купила за 70 рублей.
– Да, могу подтвердить как человек, работавший в совхозе главным специалистом, что мой оклад в то время составлял менее 200 рублей. Так, что действительно у вас была очень хорошая зарплата. А про пальто можно подробнее?
– Именно хорошая зарплата, потому, что каждая из нас купила себе первые золотые украшения: колечки, серьги, кулоны. И это на свои заработанные деньги, которые мы могли тратить опять же без оглядки на родителей. Как впрочем, и пальто с песцовым воротником имели все наши доярки сразу, как только они появились в продаже. А я знаю точно, что многие из женщин взрослых мечтали о таком пальто, но его покупку позволить себе не могли. Я лично сама одна ездила в Смоленск, в один из выходных, за этим самым пальто в ЦУМ. Кстати, в этом пальто я и замуж выходила.
– Да, очень аргументировано. Ну и для совхоза выгода очевидна. А вот о чем девочки мечтали, как видели свою дальнейшую судьбу.
– Теперь я не помню кто о чем мечтал, но у нас было очень много времени для углубления или повторения школьной программы для тех кто решил поступать после одиннадцатого трудового в институт или техникум. И еще одно – этот год мог, да, наверное, и стал для многих из нас временем на раздумье и определения дальнейшего жизненного пути.
– И поступали?
– Пятеро получили высшее образование, остальные – средне – специальное.
– А многие ль остались в совхозе?
– Одна из девчонок после одиннадцатого трудового осталась дояркой в совхозе. Еще две наши соплеменницы вышли замуж за местных парней и тоже пополнили трудовой коллектив хозяйства, которое так нуждалось в работниках всех сфер и специальностей. А вообще 14 выпускников нашего замечательного отличительного класса остались жить и работать в районе. Я считаю, это дорогого стоит. Мы все остались верны нашей малой родине. Если бы из каждого выпускного каждой средней школы в районе оставалась хотя бы половина учеников, то никогда бы не было у нас дефицит кадров. И это после совсем нелегкого труда на ферме, которой боялись многие наши современники как черт ладана, образно выражаясь, и старались убежать в город.
– Говорят – две женщины на кухне – это скандал, а вас целых десять.
– Выдержка и толерантность – это чувства из положительного общежитейского опыта приобретенного нашими девушками. Допустим, мы готовили поочередно, и все обходилось в рамках благоразумия и приличия. Конечно, были некоторые моменты натянутости отношений, не перерастающие в скандалы, потому что мы были все равны. А еще, наблюдая за коллегами, их умением или не очень, девчонки впитывали в себя все самое лучшее, перестраивая свой пока еще не сложившийся уклад в новом формате. Так вырабатывались навыки аккуратности, терпения, понимания, и прочие атрибуты женщины хозяйки в полном смысле этого слова. Мы учились друг у друга всему хорошему.
– Альбина Павловна, осталось только назвать всех девочек поименно.
– Да. Это особо приятная миссия. Ирина Николаенкова (Галкина), Галина Романенкова (Павленкова), Нина Прищепа (Шараева), Татьяна Рыкова (Демкина), Татьяна Бондарькова (Евсеенкова), Раиса Фоменкова (Кущик), Татьяна Матюшенкова (Кусакина), Алла Тимошенкова ( Гаврикова). Я с душевной теплотой вспоминаю каждую из них и благодарна за то, что они были в моей жизни. И твердо уверена, что тот год был одним из лучших не только в моей жизни.
В. Панюшенко
